Книги / Эзотерика / Чарлз Ледбитер - Невидимые помощники

Одна из самых замечательных сторон теософии состоит в том, что всё полезное и утешающее из того, что заключают в себе религии, уже неспособные нас удовлетворять, она возвращает нам в более рациональной форме. Многие из тех, кто разбив скорлупу слепой веры, поднялись — благодаря разуму и интуиции — к жизни более свободной и более благородной, не могут отделаться от грустного чувства, что отказавшись от детских верований, они также потеряли многое из красоты и поэзии жизни.

Но если заслуги прошлых жизней дали им возможность испытать благоприятное влияние теософии, они очень скоро обнаруживали, что с этой стороны они как раз ничего не потеряли, а напротив, значительно выиграли. Красота и поэзия этих верований сохраняется в теософии, причём даже в большей мере, чем они могли только надеяться, и не в виде приятных мечтаний, от которых так резко пробуждает холодный свет здравого смысла, а в виде истин природы, которые способны выдержать исследование и только выигрывают в ясности, обширности и полноте по мере того, как начинаешь понимать их всё точнее.

Примечательным примером благотворного воздействия теософии может служить то обстоятельство, что она возвращает современному обществу знание о невидимом мире, который до вторжения захлестнувшей нас волны материализма считался источником великой и живой помощи. Теософия показывает, что прелестные народные легенды об эльфах, домовых, гномах, духах воздуха и воды, лесов, гор и рудников — не пустые предрассудки, и что за ними стоят действительные факты природы. На великий фундаментальный вопрос: "если человек умрёт, будет ли он жить снова?" — теософия даёт вполне определённый и научный ответ, и её учения о природе и условиях потусторонней жизни бросают целый поток света на вопросы, которые, по крайней мере от западного мира, до сих пор были закрыты непроницаемым мраком.

Не будет лишним ещё раз повторить, что в своем учении о бессмертии души и жизни после смерти, теософия использует иной подход, чем обычные религии. Возвещая свои истины, она не ограничивается ссылкой на авторитет нескольких священных книг, сохранившихся от прошлых веков, и не занимается благочестивыми рассуждениями или метафизическими построениями — она основывает свои выводы на действительных фактах, столь же определённых и реальных, как воздух, которым мы дышим, или дома, в которых мы живём; факты эти многими из нас проверены на личном опыте, и, как будет вскоре показано, являются для некоторых учеников предметом повседневной работы. Я, пишущий теперь эти строки, говорю вам о вещах, с которыми знаком на протяжении более чем сорока лет, и которые для меня сейчас более реальны и важны, чем материи физического плана.

Я рассчитываю, что большинство моих читателей уже знакомы с общим теософическим представлением о загробном мире — он не так уж далёк и не так уж отличается от этого мира, но напротив, является просто его продолжением, жизнью без бремени физического тела, жизнью, которая для тех, кто хоть сколько-нибудь склонен к интеллектуальной деятельности или искусству, бесконечно превосходит земную, хотя она и может показаться несколько однообразной тем, кто не развит в плане духовности, интеллекта или искусства.

В той жизни, как и в этой, есть множество людей, нуждающихся в помощи, и мы должны быть готовы оказать её всеми возможными для нас способами, ибо перед нами огромный объём работы, причём по многим разным направлениям. Идея о помощи в загробном мире не принадлежит исключительно теософам, хотя я думаю, что пока Теософическое Общество не провозгласило её, к этой работе не подходили научно, определённо и огранизованно. Тем не менее, вовсе не все помощники являются членами нашего Общества. Умершие всегда помогали друг другу и часто пытались утешать живущих, но думаю, что пока для нас не открылось теософическое направление изучения, лишь сравнительно немного воплощённых людей работали непосредственно в астральном мире. Непрямым способом, например, путём молитв за умерших, всегда действовали огромные множества людей, но такие усилия были несколько рассеянными, поскольку совершавшие их обычно немного знали об истинном положении дел по ту сторону могилы. Но великие люди римско-католической церкви всегда молились за тех, кто покинул этот мир "в вере Христовой и страхе Божием", и эти молитвы вовсе не были пустой формой.

Молитва, в том виде, как большинство молящихся её представляют, пожалуй, не является необходимостью — нам вовсе не нужно сообщать своему Богу, каких действий мы от него хотим, но это не значит, что молитва не производит результатов. Она является великим излиянием силы на высших планах, значительным ментальным и эмоциональным усилием, а в мире, управляемом законом, не может быть усилия без какого-либо результата, ибо действие и реакция неразрывно связаны. Потому всякое усилие, будь оно физическое, эмоциональное или умственное, должно вызвать какое-либо следствие, и несомненно, молитвы по умершим оказывают на них очень большое воздействие. Такие молитвы высвобождают огромное количество духовной силы, благотворно действуют на тех, ради кого они посланы, и помогают их эволюции, так что даже не зная о возможности непосредственной работы на высших планах, живущие всегда влияли на отошедших.

Тут могут спросить — разве до того, как теософия открыла миру существование Великого Белого Братства адептов, они или их ученики не оказывали такую помощь? Нужно понимать, что адепты заняты в работе гораздо более высокой и важной, чем эта. Наши представления о сравнительной важности крайне искажены — мы думаем, что первостепенную важность имеет то, что касается нас лично, и не сознаём, что силы, работающие над эволюцией планеты, работают с людьми не индивидуально, и даже не с десятками или сотнями, но с тысячами и миллионами. Потому невозможно, чтобы адепты посвящали своё время работе такого рода. Их ученики могут этим заниматься, но пока теософия не обнародовала эти идеи на Западе, большинство учеников были индийцами, а всякий из вас, кто хоть что-нибудь знает об индуизме, поймёт, что идея о помощи отдельным умершим скорей всего не пришла бы им в голову.

Их представление о посмертном существовании скорее сводилось к тому, чтобы слиться с каким-то проявлением божества, и тем достичь значительного продвижения. Несомненно, по достижении этого они стали бы очень полезны человечеству, но вряд ли были бы полезны на нынешней, промежуточной стадии. Да и сама потребность в помощи среди умерших из их собственного народа невелика, поскольку индуизм учит своих последователей кое-чему о посмертных состояниях, так что индиец, когда умирает, не ощущает тревоги или беспокойства. Мысль о том, что умершие могут нуждаться в какой-либо помощи помимо обычного обряда шраддха, была бы несколько чужда индийскому уму, потому в этом направлении проводилось очень мало организованной работы.

Идея теософов, вначале взявшихся за эту работу, заключалась во-первых в том, что они не должны тратить зря часы сна, а во-вторых, что здесь имеется большое поле для деятельности, в которой может оказаться полезен всякий, кто хотя бы немного знает об условиях загробного мира. Так что они погрузились в эту работу и делали, что могли.

Были и другие религии, в мельчайших подробностях учившие об условиях жизни после смерти. Это делала египетская религия, но её методы были ещё атлантскими — её приверженцы не имели представления о методе обобщения. Они знали огромное множество случаев, но похоже, никогда не выводили из них каких-то общих правил. В "Книге мёртвых" мы находим огромное количество подробностей, и для каждого случая тщательно запротоколирован метод, с которым нужно к нему подходить, но по всей видимости, они так и не пришли к пониманию того факта, что все эти методы были проявлениями человеческой воли, и что сильная воля позволит человеку пройти и без детальных знаний, так что все их обереги и любопытные формулы, читавшиеся вслух, не были необходимостью.

Пока теософия не взялась за этот вопрос, на Западе ещё не слышали никаких утверждений о посмертном мире, которые были бы в гармонии с современными научными методами. Спиритизм кое-что сделал в плане сбора сведений, но его методы были спорадическими — он не сообщал нам много о загробном мире в целом. Думаю, мы можем заявить, что это сделала для нас теософия — она приложила к проблеме невидимого мира современный научный дух, классифицировала свои наблюдения и выстроила связную и целостную систему. Конечно, у нас нет на это какого-то исключительного права — всю информацию об астральном мире, которой мы располагаем, может получить любой его разумный житель. Так что мы часто замечаем, что частности, которые мы привыкли считать теософическими, приходят через другие каналы, и так было бы ещё чаще, кабы не тот факт, что большинство умерших не являются тренированными научными наблюдателями — они описывают просто то, что видят возле себя и не пытаются увидеть свой мир как единое целое.

Когда мы первый раз попытались совершать работу во время сна, мы скоро обнаружили, что есть много направлений, в которых требуется наша помощь — как среди мёртвых, так и среди живых. Я использую слова "живой" и "мёртвый" в их бытовом смысле, и полагаю, что не должен делать этого, не высказав протеста против такого их применения. Эти "мёртвые", как они не устают нам повторять, гораздо более живы, чем мы. Это о нас они говорят, как о мёртвых, потому что мы погребены в могилах из плоти и закрыты от высших влияний. Они никогда не сожалеют о своём положении, а скорее жалеют нас в нашем. Но ими мы займёмся позже, а сначала посмотрим, чем мы можем помочь живым людям.

Помните, что каждую ночь, засыпая, вы покидаете своё тело. Тогда вы живёте в астральном мире столь же свободно, как и любой умерший, хотя сохраняете способность утром вернуться в свой физический проводник. Но временно вы встречаетесь на равных с более постоянными обитателями астрального плана и можете общаться с ними лицом к лицу точно так же, как встречаетесь днём со своими физическими друзьями.

На том плане, как и на этом, вы можете утешать страдающих; и даже тем, кто ещё живёт в этом более плотном мире, вы можете помочь своими добрыми чувствами. Как правило, вы не можете показаться человеку, бодрствующему в физическом теле; чтобы сделать это, необходима материализация — то есть вы должны собрать вокруг своего астрального тела облачение из физической материи, а это искусство, которым ещё надо овладеть, и приобретается оно нелегко. Изливать любовь и сочувствие на воплощённого человека вы можете в любое время, но чтобы показаться ему или говорить с ним, лучше подождать, когда он заснёт. Даже из своего астрального тела вы можете посылать облегчающие и успокаивающие потоки, которые снимут напряжение с перегруженных физических нервов, и помочь заснуть человеку, которому иначе это бы не удалось. Часто вы также можете облегчить умственные страдания, посылая ободряющие мысли в ум человека и показывая ему без слов, что его случай, в конце концов, не настолько плох, как мог бы быть.

Часто можно сделать что-нибудь, чтобы успокоить людей, находящихся в состоянии беспокойства или возбуждения. Есть тысячи людей, даже не знающих, что такое быть свободным от беспокойства, и очень часто они волнуются из-за какого-то пустячного дела, которое не имеет ни малейшего значения. Такие люди ментально больны, и в том, что касается тонких проводников, их заболевание серьёзно. Потом есть люди, которые постоянно сомневаются во всём; это ещё одна форма ментальной болезни, и иногда вы можете много сделать для её облегчения, дав им ясный здравый смысл теософии. Часто такие люди — материалисты, считающие, что их доктрина и есть здравый смысл, но вы можете объяснить им, что теория, отказывающаяся принимать в расчёт нефизические явления, едва ли заслуживает такого названия, а на астральном плане эти факты демонстрируются гораздо легче, чем здесь.

Опять же, мы можем попытаться помочь тем, кого любим, вливая в них качества, которых, как мы видим, им недостаёт. Если у нас есть нервный и болезненно застенчивый друг, мы можем часто посылать ему мысли смелости, стойкости и уверенности в себе; если мы находим нашего друга резким и нетерпимым в суждениях, мы можем обернуть его в облака мягкости и любви. Но такую работу следует проводить с величайшей осторожностью — всегда спокойно предлагая, но ни на мгновение не допуская принуждения. Из этого более высокого мира внушить сильную мысль человеку вовсе нетрудно, и вполне возможно возобладать над волей среднего человека, практически заставив его принять определённый образ действий, но мы должны считать это абсолютно недопустимым.

Среди прекрасных представлений, которые возвращает нам теософия, самое видное место занимает существование в природе великих сил, способных нам помогать. Вера в них была распространена во всём мире ещё на заре истории; она и теперь существует вне узких рамок протестантизма, опустошившего для своих последователей мир и омрачившего его в своих попытках уничтожить естественную и вполне верную идею о посредствующих звеньях между человеком и высшим Началом, и свести всё к двум факторам: к человеку и Божеству. Отсюда произошло великое принижение идеи Бога, а человек был оставлен без помощи.

Недолгое размышление покажет, что обычные представления о Провидении — то есть нерегулярном вмешательстве центральной силы вселенной, по произволу изменяющей последствия своих же собственных постановлений — подразумевают существование некой пристрастности, или несправедливости в её устройстве, а следовательно, целую цепь зол, неизбежно происходящих от такого перекоса. Теософическое учение совершенно не допускает подобного произвола; согласно ему, человек может получить помощь свыше лишь тогда, когда он заслужил её своими прошлыми поступками, и даже в этом случае помощь будет даваться ему через существ, сравнительно близких к его собственному уровню. Более того, теософия возвращает нам более древнюю и величественную идею эволюции, которую можно мыслить как непрерывную лестницу живых существ, простирающуюся от самого Логоса до праха под нашими ногами.

На Востоке существование невидимых помощников признавалось всегда, хотя их названия и приписываемые им свойства, естественно, в зависимости страны могут разниться. И в Европе древнегреческие предания допускали вмешательство богов в дела человеческие, а по римской легенде Кастор и Поллукс вели легионы зарождавшейся республики к битве при озере Регилле. Верования эти не исчезли с классическим периодом, они повторяются и в средние века в историях о святых, которые появлялись в критические моменты и помогали одерживать победу христианским воинам, или в историях об ангелах-хранителях, которые являлись в минуту опасности, чтобы спасти благочестивого путешественника от грозящей ему верной гибели.

Оглавление   Дальше